Я держу факел
Прямо перед моим лицом,
Но даже летящая над водой птица
Не замечает меня.
Мой корабль давно затонул,
И я скоро захлебнусь.
Я знаю так много криков о помощи,
Но ни одного корабля на горизонте!

Зря потраченные часы,
Зря потраченные дни -
Они пропадают, когда мы умираем.
Так что же тогда мы теряем?
Но я жив,
Я всё еще жив,
Я жив,
Как вечно жива ложь.

А любовь -
Просто иллюзия.
Ты танцуешь в сиянии времени,
И этот танец - суета!
Пустая бутылка,
И я умираю от жажды.
Свечи больше не дают огня,
Зато пылает мое сердце.

Я слышу крик ребенка -
Ложь в первом же вдохе.
Пепел к пеплу - пыль к пыли,
Грех должен быть искуплен!
Ослепление от ярости - ослепление от боли,
Глух из-за любви - нем из страха.
Не могу больше сдерживать себя
И теряю рассудок!

Я не знаю твоего голоса -
Не могу тебя понять,
Не знаю, как ты выглядишь, -
Никогда не видел тебя,
Не могу тебе ничего сказать -
Даже того, что:
Я люблю тебя!

Я проклинаю воспоминания
И гоню их от себя,
Но они со мной даже в гробу,
Они согревают мою могилу.
Представляемые картины ублажают,
Ведь кто же будет рисовать столь красиво то, что безобразно?

"Реквием"
Когда солнце покинуло день,
Палец на курке,
Ноги в грязи,
Глаза плотно зажмурены, душа напряжена,
Прошедшее забыто, будущее исполнено страха,
Ангел на пороге ада,
Люцифер на небесах,
А некая дева Мария шепчет мое имя.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Аминь...

Позволь еще гореть моему свету
И дай мне свое имя,
Молчи
И позволь мне жить
Хотя бы еще мгновение,
Всего лишь один миг,
А потом забери меня с собой.
Позволь мне еще раз преклонить колени,
Всего лишь помолиться,
И я вернусь к тебе,
И никогда - к Дьяволу.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Аминь...

Кто послан за мной?
Я же не слеп,
Хотя больше и не могу видеть.
Похоже, я прав?
Так можно мне еще слово?
Кто-нибудь меня выслушает?
Хоть что-то имеет значение?
Кто-нибудь еще может меня понять?
Это произошло?
Случилось?
Произошло?

"Еретик"
Самодостаточный,
Безошибочный,
Непогрешимый -
Ты называешь себя папой римским.

С руками, перепачканными кровью,
С давних времен
Раздвоенным языком
Ты утешаешь бедных,
Бедных, золото которых считаешь ты,
Бедных, ибо они тебе верили.
О, папа, ты зашел слишком далеко,
Я оплакиваю твою душу.

Повелитель мух!
Сатана!
Ты, глава Церкви,
Во имя Божье
Делаешь свою работу,
Повелитель мух,
Папа римский!

Папа римский наш, сущий на земле,
Да пройдет имя твое,
Ибо воля твоя - Сатаны царствие
На земле, как в преисподней.
Так прости нам нашу ненависть,
Как и мы прощаем твою плоть.

Твою плоть - прислужницу Сатаны,
Твою кровь - силу плоти.

"Последний крик о помощи"
Недели и месяцы проходят,
И только одиночество остается со мной.
Это проклятье - мое одиночество,
Кошмар моего существования.
Один - забыт - сослан в изгнание,
Ни любви, ни тепла, ни надежды, только тоска горит во мне.
Я слышу голоса и пересуды,
Но никто не говорит со мной,
Я хочу отсюда прочь - хочу вырваться,
Но даже не знаю, что происходит со мной,
Ведь я здоров...

Где те люди, что обещали мне свою любовь?
Где родители, породившие меня?
Где те друзья, что стояли рядом со мной?
И где та женщина, которая меня любила?
Неужели она меня забыла?
Неужели меня все забыли?
Отодвинули в сторону?
Предали забвению?
Есть хоть кто-нибудь, кто обо мне помнит?
Хоть кто-нибудь мне может помочь?
Я что, совсем один?
И где же доктор?
Где же медсестры?
Мне нужна помощь!
Мне страшно!
Помогите!

"Слёзы несуществования"
Мои глаза освободились от страха,
Мой разум хочет сбежать от меня,
Мое сердце умирает с голоду,
А моя душа смотрит на меня вопросительно.

Давай потанцуем, давай поиграем,
Давай просто побудем счастливыми!
Давай потанцуем, давай поиграем,
Давай воскресим воспоминания.
Но никто меня не слышит...
Да и кто меня должен слышать?
Ведь я совсем один!

Дни напролет мы смеялись и играли,
Ночами мы сидели и плакали,
Мы даже не представляли, как это было прекрасно...
Позже мне захотелось создать что-нибудь красивое,
Но я очень быстро осознал:
Червь, роющийся в земле,
Я всё еще вожусь в ней,
Готовый умереть,
Готовый разложиться,
Готовый забыть самого себя...
Так пусть же не прольется ни одна слеза,
Пусть не скорбит ни одна душа,
Ибо мне это уже ничего не даст!